7 августа 2004 года, суббота, после обеда.

Володя спит, усталый.

Пошел я на обед. За столиком сидела Оля. Я не поздоровался, а сел и начал есть.

- Что это ты не здороваешься?

- Не хочу выглядеть идиотом.

- А ты и так есть идиот, – резко ответила Оля.

Мы сидели несколько минут в молчании, и тут подошли Катя, Лена и Володя.

- Володя, привет, – сказал я, как бы игнорируя девочек.

- Привет, – ответил он, кивнул Оле и направился к своему столику.

- Что это ты сегодня такой бука, – спросила Катя с усмешкой, садясь за столик.

- Не хочу выглядеть идиотом, – снова ответил я, – не хочу быть игрушкой в ваших идиотских играх.

- О, – проговорила Катя, обращаясь в воздух, как будто к невидимой аудитории, – посмотрите, до него дошло. До идиота доперло. Думаете, я бы просто так за таким как ты бегать стала, как я в первый день делала?

Это она ко мне обращалась! Ладно, прикалываюсь, не обращайте внимания.

- Юра, извини, – сказала Лена, – это все было очень нелепо, это Оля нас заставила.

Оля недовольно взглянула на Лену.

- А ты тоже хороша, – обратился я к ней, – потрясающий способ соблазнять, довести человека до потери какой либо опоры в жизни.

- Юра! Я не пыталась тебя соблазнять таким способом. Я все тебе правду говорила.

- Не верю, – вскрикнул я, вскочил из-за столика и побежал прочь.

Лена пыталась остановить меня, но я убежал к себе в номер. Через некоторое время появился Володя.

Что это ты с девочками разругался? – спросил он.

- Они вели себя непорядочно. Разделили меня по дням, и соревновались, кто меня соблазнит быстрее.

- Сильно, – сказал Володя, – и кто соблазнил?

- Да ну тебя. Мне ведь серьезно от этого плохо.

Володя попытался успокоить меня, сказал, что это хорошо, что, значит, я нравлюсь девушкам, чего еще хотеть, что нужно было воспользоваться ситуацией. Поговорив немного, он лег спать, они ведь похоже, хорошо устали на своей поездке и не выспались.

 

7 августа 2004 года, суббота, вечер.

Слабо я себя чувствую. Ладно, к утру пройдет. Отравился я немного, позавтракав «У Саныча», почувствовал это на море. Дописав прошлый кусок, пошел купаться. Волны еще усилились, и как мне это нравится! Научился входить, подныривая под волну, плавать в них. Самое сложное – выходить. Короче, долго развлекался, устал, а потом понял, что плохо себя чувствую. Пришлось бежать в номер. Володи дома не было.

Потом, когда лежал и отдыхал, раздался стук в дверь. Пришла Лена. Я не хотел с ней говорить, но она попросила дать ей возможность все объяснить. Мне деваться все равно было некуда, и она начала.

- Это Оля нас втравила. Нас оказалось трое за столиком, мы и ты. Оля хвасталась, как она может любого соблазнить за день, ну максимум за два. Катя засомневалась в ее способностях. Оля возмутилась, и сказала, что тогда давайте по очереди пытаться. Взяла себе последний черед. Я пыталась отказываться, но это было непросто. Потом я подумала: «а собственно, что мне не нравится? Легче согласиться. Соблазнять я тебя и не собиралась, да и не умею». Думала, схожу с тобой пару раз на пляж, и все будут счастливы, но оказалось, что с тобой просто интересно говорить. С ними ведь бесполезно все эти темы открывать, а меня столько вещей мучает. А потом я просто не решалась тебе признаться, что они затеяли эту игру. Прости меня, я не хотела тебя обидеть.

В общем, мы понемногу примирились, осадок, конечно, остался, но стало легче. Я попросил Лену дать мне просто отдохнуть и подумать, все равно не в силах идти куда-либо. Потом я уснул, проспал ужин. Сейчас смотрю, кто-то принес мне пару столовских булочек.

Поел, попил чаю, хорошо, что у Володи есть кипятильник. Жить стало лучше. Похоже, что Лена говорит правду. Оля с Катей, конечно, хороши. Ладно, черт с ними, зачем они мне сдались. Любовь, а кто ее знает, есть ли она вообще на свете? Или все отношения завязаны на сексе? Но тогда книжки, которые я читал, врут.

Погулял немного. Все как-то плохо. Брюки после стирки выглядят еще хуже, чем до, и совершенно не сохнут. Погода явно портится. Думаю, а ведь что бы ни было у нас в отношениях, а ведь все, что говорила Лена, все равно верно. В Бога я никогда не верил, да и не может человек науки верить в Бога. Тогда выходит, действительно предстоит умереть, и все мои мысли, все мои воспоминания будут стерты. Потрясающая перспектива. Любовь, да фигня все это. Чем она может спасти человека? Ну да, продолжением рода. Будем плодить себе подобных, чтобы они тоже испытали радость ожидания смерти. Жизнь – неизлечимая болезнь со смертельным исходом. Не ново, но верно. Или все-таки наука способна принести человеку бессмертие? Может, и способна, кто знает? Но что это случится на моем веку – не верю. А что мне дело до людей после меня? После нас – хоть потоп. Не ново, но верно. И что тогда делать, если все так печально? Не знаю. Утешиться призрачной надеждой на обретение бессмертия? Нет, это маразм. Неужели логическим выводом из любви к жизни является решение покончить с собой. Не могу, устал уже. Спать хочу.

 

Александр Смирнов (it.sander.su)