6 августа 2004 года, пятница, перед ужином.

Не знаю, что и писать. Не знаю, что и думать. Журнал – мой спаситель, помогает избавиться от бешеной скачки мыслей в голове. Я люблю ее? Не знаю. И что такое любовь вообще? Я читал книги о большой любви. Человек влюбляется, и на всю жизнь. Завоевывает свою возлюбленную. А как понять, что ты влюбился? Чтоб я что-нибудь понимал, и какая все-таки сложная штука – жизнь. Сложней математики.

Жизнь прекрасна и удивительна. Раньше я наслаждался красотой природы, я любил свою науку, теперь пришел новый элемент – отношения с людьми, разговоры, чувства, танцы. Жизнь действительно многогранна, и так обидно, что все это когда-то закончится.

Что-то должно спасать человека от бессмыслицы существования, и, видимо, это – любовь. А что еще? Ничем не объяснишь логически смысл существования. Да и след оставлять нет смысла. Но любовь, любовь должна поднимать человека на следующий уровень, открывать новые горизонты, останавливать время!

А красиво я пишу, не правда ли? Воображаемый или не очень воображаемый читатель, как ты оценишь мое творение? Я тебе подарю высший смысл жизни, вот как я еще могу сказать!

Она была здесь, она была рядом. Мы полусидели – полулежали на кровати, обнявшись. Я должен был проявить активность? Не знаю. Мне было хорошо. Еще подействовал коньяк, который мы пили. Оля, оказывается, любит коньяк, а еще хорошо его закусывать плетеным местным сыром под названием «чечел».

Мы пошли ко мне после обеда. Разговор начался еще за обедом, так, ни о чем особенно. Про хастл, про то, что по нему будет здесь конкурс в конце смены, хорошо бы выступить, но ведь Володя с Катей возьмут первое место, а, нет, конкурс – для начинающих, они, скорей всего, будут судить, а не выступать. Про жизнь в Москве, Оля ходит на занятия какой-то аэробикой, следит за собой, танцы – это тоже здорово, нужно быть красивой, здоровой. Мы постепенно перебрались ко мне, сели на кровать. Как я жил раньше, спрашивала она, как можно жить без чувств, как можно жить без любви. Мне уже не хотелось спорить, как всегда хотелось раньше, может быть, она и права со своим смыслом, и смысл – забыть об отсутствии смысла. Она сидела ближе, что-то говорила, что хотелось бы покататься на скутере, или вообще иметь свой скутер. Или мотоцикл, надо попросить любовника в Москве купить ей мотоцикл. Да, так и сказала, совершенно спокойным тоном. Она села совсем близко ко мне так, что получилось, что мы сидим, обнявшись, также спокойно, не прерывая какого-то разговора. Я не помню точно, о чем мы разговаривали, я не знаю точно, сколько мы сидели, мне было хорошо.

А потом она ушла, и я почувствовал себя брошенным. Я должен был проявить активность? Не знаю, все это так неожиданно, все так навалилось на меня. Ведь мы даже не целовались. Такое быстрое развитие, я оказался к нему не готов. Она ведь хотела заняться любовью, это точно. И ждала от меня хоть какого-то шага навстречу. А я ничего не сделал, я сидел, и мне было хорошо. А теперь она мне нужна. Я люблю ее? Не знаю. И что такое любовь вообще?

Пойду на ужин. Надеюсь с ней поговорить.

 

6 августа 2004 года, пятница, после ужина.

За столиком Оли не было. Постучал к ней в номер, тоже не оказалось. Или она не открывала, кто знает. Бродил бесцельно. Потом сообразил, что нужно ускоренно собираться на хастл. Бегу!

 

6 августа 2004 года, пятница, ночь.

Полная фигня. Я не знаю, что делать. Она мне нужна? Не знаю. Коньяка не осталась, сходил в бар, купил бутылку вина. Сижу, пью в одиночестве. Любовь. Не знаю, фигня какая-то.

Пошел я на хастл, к началу опоздал, но разминку застал. Оля и Петя разминались рядом. Поздоровался с ними, вроде бы ничего не изменилось. Но танцевать она стала с ним. Укол ревности. Сел. Смотрел на них. А он ничего танцует, особенно в закрытой позиции. Какая-то девушка подошла ко мне и спросила, не танцую ли я. Я стал с ней танцевать, но делал все как-то механистически; она почувствовала, что мне не до нее, и меня бросила. Сидел снова. Занятие окончилось. Я думал подойти к Оле, но они взялись за руки и стали уходить. Выпью за их здоровье.

Лучше стало. Итак. Проследил я за ними, как ни стыдно мне было. Меня они не заметили. В этой темноте все равно ни фига не видно. И проследовали они к ней в номер. Они ведь там одни остались. Свет почти притушен, шторы задернуты. Выпью за их здоровье.

Лучше стало. Посидел некоторое время. Попытаюсь сформулировать мысли письменно, это помогает. Я знаю, что он ей не нравится. Так что, ее действия – укол в мой адрес. Хорошо. За что? За то, что я не проявил активности, а с ее стороны это могло смотреться, будто я оттолкнул ее.

Понятно, это должно быть обидно. Но зачем я ей сдался? Черт ее знает. Это ведь не любовь? И что такое любовь? Да не знаю я ничего про любовь, но здесь что-то не то. Назовем вещи своими именами, она хотела секса. Почему? Да ни почему, хотела и все.

А я хотел? Я вспоминаю о ней и возбуждаюсь. Хотел, наверное. Только у меня в голове какой-то барьер. Я настроен на медленное развитие отношений. Почему? Так сложилось. И все-таки, не должна ли сначала возникнуть настоящая любовь? Выпью за любовь.

Посидел немного. Совсем хорошо стало. Зачем она мне сдалась? На кой черт? Мне другое в жизни нужно. Что? Не важно. Я найду настоящую любовь, чувство, спасающее людей.

Я начинаю опять красиво писать. Читатель, оцени. Какой к черту читатель! Эй, Юра, хватит меня к черту посылать! А что, такой хороший роман получается. Нужно это кому-нибудь будет дать почитать. Но кому? И хочу ли я услышать отклики на мое произведение? И надо ведь тогда будет переделать, как-то стильно все оформить. Морока. Ничего не надо оформлять, я загнал текст в компьютер, и нормально получилось. Даже таблички в Ворде сделал.

И все-таки, что-то мне не дает покоя. Какие-то фразы. Хорошо, что я вел журнал, сейчас смогу разобраться. Нужно составить таблицу.

Число	2	3	4	5	6
За завтраком	Катя	Лена	Оля	Лена	Оля
На пляже	Катя	Лена	Оля	Лена, В	Оля
За обедом	Все	Все	Оля	Все	Оля
Потом	Володя	-	Оля	Все	Оля
За ужином	Все	Лена	Оля	Все	-
Танцует со мной	Катя	Лена	Оля	Лена	-

 

Я все понял! Они меня поделили! Это объясняет многие недоговоренные слова! Каждый день на меня имело преимущественное право одна из них. Что за хамство!

Я оторопел и не писал некоторое время. Нет, это немыслимо. Они что, соревновались, кто меня соблазнит? И все эти разговоры Лены. «Это – ее способ соблазнять», – сказала Катя, и Оля зашипела на нее. Все понятно! А я поддался, как маленький. Черт. Любовь, любовь, какая на фиг любовь! Сейчас допью вино, и не знаю, что буду делать. Все!

 

7 августа 2004 года, суббота, перед обедом.

Напился, подрался, выспался. Помню плохо. Но зачем-то пошел в бар, столкнулся с тем парнем, что-то он стал наезжать, что-то ему ответил, сцепились, подрались, если это можно назвать дракой. Короче, жив остался, но брюки перепачкал полностью. Парень был доволен победой, извинился, позвал к себе за столик. Я пошел, с ним выпил, что-то говорили, не помню. Как зовут его, тоже не помню. Помню, он похлопывал меня по плечу, и говорил, что я молодец. Потом поплелся домой, еще раз свалился, черт, все ноги в синяках, брюки нужно серьезно стирать.

Проснулся поздно, часов в одиннадцать. Сходил в бар позавтракал. Сходил на море. Погода ухудшается, появляются небольшие волны, потрясающее ощущение. Сейчас вернулся в номер, застал дежурную по корпусу, попросил у нее тазик и порошок и выстирал брюки. Пойду сейчас на обед, должны уже скоро эти из поездки вернуться. Ой боюсь, что я сейчас говорить буду.

 

7 августа 2004 года, суббота, после обеда.

Володя спит, усталый.

Пошел я на обед. За столиком сидела Оля. Я не поздоровался, а сел и начал есть.

- Что это ты не здороваешься?

- Не хочу выглядеть идиотом.

- А ты и так есть идиот, – резко ответила Оля.

Мы сидели несколько минут в молчании, и тут подошли Катя, Лена и Володя.

- Володя, привет, – сказал я, как бы игнорируя девочек.

Привет, – ответил он, кивнул Оле и направился к своему столику.

- Что это ты сегодня такой бука, – спросила Катя с усмешкой, садясь за столик.

- Не хочу выглядеть идиотом, – снова ответил я, – не хочу быть игрушкой в ваших идиотских играх.

- О, – проговорила Катя, обращаясь в воздух, как будто к невидимой аудитории, – посмотрите, до него дошло. До идиота доперло. Думаете, я бы просто так за таким как ты бегать стала, как я в первый день делала?

Это она ко мне обращалась! Ладно, прикалываюсь, не обращайте внимания.

- Юра, извини, – сказала Лена, – это все было очень нелепо, это Оля нас заставила.

Оля недовольно взглянула на Лену.

- А ты тоже хороша, – обратился я к ней, – потрясающий способ соблазнять, довести человека до потери какой либо опоры в жизни.

- Юра! Я не пыталась тебя соблазнять таким способом. Я все тебе правду говорила.

- Не верю, – вскрикнул я, вскочил из-за столика и побежал прочь.

Лена пыталась остановить меня, но я убежал к себе в номер. Через некоторое время появился Володя.

- Что это ты с девочками разругался? – спросил он.

- Они вели себя непорядочно. Разделили меня по дням, и соревновались, кто меня соблазнит быстрее.

- Сильно, – сказал Володя, – и кто соблазнил?

- Да ну тебя. Мне ведь серьезно от этого плохо.

Володя попытался успокоить меня, сказал, что это хорошо, что, значит, я нравлюсь девушкам, чего еще хотеть, что нужно было воспользоваться ситуацией. Поговорив немного, он лег спать, они ведь похоже, хорошо устали на своей поездке и не выспались.

 

Александр Смирнов (it.sander.su)